2
О том что, Ксения Собчак может появиться в списках претендентов на главное кресло страны, заговорили после того, как в сети появилось видео, в котором журналистка активно призывает всех не бойкотировать выборы 2018 года, а прийти на участки и выразить свое мнение, проголосовав против всех.
В минувшую пятницу, 27 октября, Ксения Анатольевна посетила Екатеринбург и встретилась с желающими поддержать ее на предстоящих выборах. Самые интересные моменты — в нашем материале.
— Урал — это, безусловно, один из важнейших регионов нашей страны. Но хочу сказать, что, на мой взгляд, не должно быть главных или не главных, больших и маленьких, таких или таких — у нас огромная страна, и я бы хотела, чтобы президент, который будет избран в марте, был не президентом питерским, или президентом уральским, московским, а чтобы он был президентом нашей большой страны. У вас замечательны город — большой, прогрессивный. Здесь живут люди, которых не сломать, не загнобить, которые борются, продолжают, несмотря на все препоны, делать важные дела. У вас есть независимый мэр, который продолжает борьбу, и который мне очень симпатичен — я внимательно слежу за тем, что он делает. У вас есть люди, которые разделяют демократические ценности, стараются сделать Екатеринбург лучше.
Фото Марии Хлыновой
Очень важно сказать, что вся наша жизнь похожа на вашу телевизионную башню — мы начинаем строить, потом на полпути бросаем, сейчас будем сносить, потом на этом месте опять появится какой-нибудь долгострой… Так, на мой взгляд, быть не должно — мы должны строить прогрессивную страну. Поэтому предлагаю вам голосовать против всех на этих как бы выборах — это то немногое, что мы можем сделать уже сегодня. Может быть завтра или через шесть лет мы сможем сделать больше, но изменения начинаются тогда, когда мы сами в них верим. Поверьте, что можно сделать этот первый шаг сейчас. И в Екатеринбурге в это можно верить как нигде, потому что здесь есть реальные достижения борьбы, какой-то результат. Независимый мэр в той ситуации, когда к нашему народу относятся как к малому ребенку и не доверяют власть — это крайне важно.
— Мы проведем ряд встреч и переговоров по поводу того, кто будет заниматься екатеринбургским штабом. На сегодняшний день я не могу сказать, что те деньги, которые собраны, достаточны для проведения обширной кампании. Я понимаю, что там, где звучит имя Ксении Собчак, мерещатся миллиарды долларов, но это не так. Меня поддерживают бизнесмены, которые не связаны с государством или какими-то олигархическими структурами. Это люди, которые занимаются большим и средним бизнесом, но новым, не основанным на приватизированных предприятиях. Поэтому сейчас мы находимся в процессе сбора средств.
Фото Марии Хлыновой
В зависимости от того, сколько денег мы сможем собрать, будет зависеть штабная активность в регионах, потому что это — самая дорогая часть кампании. Как раз региональные штабы, сбор подписей, особенно в свете дат, когда будут собираться эти подписи — как обычно в нашей стране, это самые неудобные даты — праздничные дни, когда людям будет не до подписей, им нужно будет покупать все на оливье к Новому году. В этой связи сбор подписей — самая тяжелая работа кампании. У нас есть в городах-миллионниках штабы, количество этих штабов и людей, которые в них будут работать, будет зависеть от финансирования.
— Мне многие говорят: «Ну, и что это изменит? Вы все равно не станете президентом». Окей, давайте останемся дома. Что тогда мы изменим? Откройте любую книгу по политической науке или просто наберите в интернете — что такое «переворачивающие выборы». Мы увидим огромное количество примеров в других странах, когда власть была уверена в том, что абсолютно ничего не произойдет, что население пассивно, что оно смирилось, никуда не пойдет, будет сидеть по домам, и все будет как раньше. Но это зависит только от нас. Если графа «против всех» в моем лице наберет большое количество голосов — это будет большая победа. Все зависит от того, насколько мы сами в это поверим. Я не знаю ни одного примера, ни одной исторической эпохи, когда люди просто остались дома с вот таким вот молчаливым бойкотом, и что-то изменилось.
— Да, я говорила, что не буду брать деньги у бандитов и у Кремля. Но пока с Уралмаша мне не поступало предложений, чтобы финансировать мою кампанию, поэтому нет смысла это обсуждать. Я уже обозначила свою позицию — те деньги, которые на сегодняшний момент мы приняли, это деньги понятных бизнесменов, известных в либеральной тусовке, в которых я уверена. Надеюсь, таких людей будет больше, потому что сейчас они эти деньги вкладывают в свое будущее. Если говорить о Кремле… Ну, мы же все понимаем, какие там деньги. Не надо глубоко копать. Бизнес в этом смысле куда более прозрачен даже в такой системе, как наша, чем политика. И утаить это невозможно. Вряд ли мы примем деньги, да они и не предложат, у Роснефти. И есть инновационный технологичный бизнес, который ни с чем не связан, потому что ему и не надо быть связанным. Современные бизнесмены не хотят иметь дел с государством, потому что государство уничтожает бизнес, а не помогает ему.
— По поводу того, что руководителем моего предвыборного штаба в Екатеринбурге будет Аксана Панова… Вот таким вбросами информационными кроме как вред, больше принести ничего нельзя. Аксана Панова (шеф-редактор портала Znak.com) кажется мне очень профессиональным журналистом, человеком, который сделал здесь, в Екатеринбурге, очень много. Деятельность этой девушки достойна уважения, и мне бы хотелось, чтобы среди моих сторонников были люди, которые так увлеченно занимаются профессией. Но сейчас эти разговоры абсолютно бессмысленны — мы ни о чем не говорили, ничего не обсуждали. Я открыта ко всем предложениям, постараюсь, чтобы в екатеринбургском штабе были только профессиональные люди.
— Проблема не в том, что в Москве на одного человека тратится в восемь раз больше денег, чем в Екатеринбурге, проблема в системе, которая сегодня построена. Быть дотационным регионом в России сейчас намного выгоднее, чем не получать эти дотации. Ты получаешь деньги, которые можешь тратить, что-то делать. Но эта система сама по себе порочна, когда деньги уходят в Москву, власть распределяется из Москвы. Нужно дать больше власти регионам, больше самоуправления. Люди в своем отдельном регионе могут сами решать, кто ими должен руководить — они не маленькие дети. Это — неправильная система, и из нее вырастает та бюджетная несправедливость, которая сейчас происходит. Ситуацию можно изменить, только изменив систему.
Фото Марии Хлыновой
Мы говорим сейчас не о реформе налоговой системы, мы говорим об устройстве системы в целом — о распределении власти и сборов бюджетов. Я не хочу казаться тем, кем я не являюсь. Я не человек, который вам сейчас с умным видом, выучив четыре страницы текста, будет рассказывать о том, как нужно менять налоговую систему. Этим должны заниматься профессиональные люди. Я знаю ровно столько, сколько знает журналист, человек, интересующийся политикой. Я вижу, что бегуну бежать в кандалах тяжелее, чем кандалы эти сняв. Это очевидно. Далее, когда кандалы будут сняты, есть разные сценарии, как менять налоговую систему, как распределять бюджеты из центра. Пока система такая, какая она есть сегодня, она порочна. И моя задача — пробить эту стену.
— Я буду рада всем, кто присоединится к моей платформе действий. Я хочу быть усилителем и микрофоном для всей страны, и отдельно для каждого политика, который хочет быть услышанным. Я думаю, все должны быть допущены до выборов, не должно быть исключений. Но если этого не произойдет, это не значит, что нужно сдаваться. Это значит, что нужно искать другие способы влияния. Пусть они будут меньше, но они хотя бы будут. Это лучше, чем не делать ничего. Я сама была бы готова присоединится к главному оппозиционному кандидату, но я абсолютно не уверена в том, что наша власть даст нам такую возможность.
— Я никогда не опиралась на чье-то одно конкретное мнение и критику моей позиции. Мне важно, чтобы я сама верила в то дело, которым занимаюсь. Я считаю, что из моей затеи может получиться много хорошего. Я не вижу ни одного минуса — я никому не мешаю, не делаю ничего против остальных кандидатов. Что плохого в том, что я соберу эти подписи? Что плохого, если их у меня примут и не заведут там ничего по дороге, каких-то уголовных дел или не подбросят наркотики? За это никого не посадят в тюрьму. Это будет возможность пойти и выразить свое мнение против системы. Вы правда считаете, что если я сегодня перестану заниматься выстраиванием штабов и собиранием подписей, то США не признают выборы, которые выиграет Путин? Или что выборы не состоятся из-за моего скромного участия или неучастия? Мне кажется, это настолько глупая логика, точнее, ее даже совсем нет. Если у кого-то есть предложения получше — я подвинусь, а может — встану рядом, чтобы поддержать этого человека.
Фото Марии Хлыновой
По поводу площадей. Я — не уличный политик. Я уже об этом говорила и была крайне последовательна со времен выступления на Болотной. Я говорила, что на власть нужно влиять, делать так, чтобы нас услышали. Я очень уважаю тех людей, которые готовы собирать митинги, бороться. Пусть они это делают. Но есть люди, которые не готовы выходить на улицу. Это не хуже и не лучше. Я буду ездить по стране, я буду агитировать, но в той форме, которая мне комфортна, в которой я умею общаться с людьми. Мне сложно общаться лозунгами на улице. Для меня это та грань, которую на данный момент я не готова перейти.
— Давайте не будем предполагать неосуществимые вещи. У меня нет каких-то иллюзий… Не могу сказать, что я глажу костюм, готовлю инаугурационную речь… Мы говорим о начале неких важных изменений. Я вступила в эту гонку только по одной причине — у нас нет никакого варианта борьбы с этой системой, если мы не сможем объединиться вокруг пусть даже такого кому-то неприятного кандидата, как Ксения Собчак. Потому что не важна роль кандидата, важна графа «против всех». Важен человек от реальной оппозиции. Я готова на себя взять этот пункт. Меня не надо любить. Надо любить свою страну. И хотеть изменений.
— Я смогу рассматривать свое выдвижение от партий только в том случае, если я буду согласная с ее политическими воззрениями и смогу их разделить. Но я не буду размениваться на партии-пустышки, для меня это неприемлемо. Не буду скрывать, в данный момент я рассматриваю варианты участия от партии. Если такое решение будет принято, я обязательно о нем сообщу.
— Не я должна решать, отдать Курильские острова Японии или нет. Это должен решать народ. Сама та логика, что это должен решать президент — неважно, какой: Путин, Навальный… Эта логика — порочна. Я выступаю за парламентаризм. Только народ может решать важнейшие геополитические вопросы. Если рассматривать вопросы с точки зрения «Если б я была царицей»… Тогда у нас будет вечный Путин в разных лицах, и мы никогда не будем иметь другого лидера с точки зрения полноты власти в одном человеке. Я выступаю против этого. Если мыслить такими категориями, то совершенно неважно — придет новый жесткий оппозиционный политик — он через несколько лет превратится в того же Путина. Я не вижу разницы. Должна поменяться сама система власти. Не может быть в руках одного человека сосредоточена такая полнота власти. Это всегда приводит к одному и тому же. У нас нет предпосылок, чтобы что-то изменилось. Власть президента должна быть максимально ограничена, более того, Конституция позволяет это делать.
— Мне кажется, Хилари Клинтон — не тот человек, у которого стоит спрашивать совета по ведению предвыборной кампании. Муж у нее — весьма харизматичный политик. Мне выпала честь пообщаться с ним, когда он приезжал к моему отцу. Билл — большой харизмат, чего не скажешь о его супруге. Мне кажется, что победа Трампа — это такой своеобразный американский бунт против системы. Но так как демократические институты там намного более развиты, то и бунт проявляется в такой извращенной форме. Если бы от демократической партии был другой кандидат, возможно, и выборы бы прошли иначе. У меня большое количество друзей, которые живут в Америке, они отмечали, что не пошли голосовать в принципе, потому что многие были против Трампа, но за Клинтон голосовать не хотелось.
Фото Марии Хлыновой
Обо мне говорят политологи, журналисты, мои друзья в Facebook так, как будто я уже зарегистрировалась, и выборы через три недели. Я же совсем не уверена, что меня зарегистрируют, я даже не уверена, что смогу собрать подписи в таком количестве. И вы же понимаете, что если будет такая воля, то не зарегистрируют даже реальные подписи. А еще, может быть, их просто нереально собрать в таком количестве. Однако политологи обсуждают мою кандидатуру как свершившийся факт. Мне очень приятно, что я произвожу впечатление такой влиятельной фигуры, но это не так. Мы только в начале долгого пути.
— Я ничего не буду делать с Кавказом, потому что я — не будущий президент России. Я — возможность выказать протест. Я — функция строки «против всех». Что делать с Кавказом — это огромная проблема. С одной стороны, невозможно, как в Римской империи, забрасывать золотом республики и создавать вассальные отношения. С другой стороны, это те регионы, откуда могут пойти очень острые конфликтные ситуации. Нам совершенно не нужна еще одна Чеченская война. Но это вопрос не ко мне, не к президенту, это вопрос широкой общественной дискуссии.
Фото Марии Хлыновой
— Я не очень хотела идти на эфир к Андрею Малахову, этот формат не предусматривает возможности высказать свою политическую позицию. Но я согласилась прийти на программу. Пока это было единственное «федеральное» выступление. Андрей умеет быть другом: в момент моей травли, когда меня сняли со всех каналов из-за моих политических убеждений, я должна была вести премию МУЗ ТВ вместе с Малаховым. Люди очень боялись каких-то провокаций, думали, что сейчас мы выйдем из Олимпийского и пойдем на Кремль всей толпой, видимо, вместе с Димой Биланом. Паранойя в тот момент была максимально сильной. Малахов был единственным человеком, который отказался вести премию без меня. Этот поступок человека, далекого от политики, меня впечатлил, поэтому я решила сходить к нему на программу. Когда Андрей не стал дочитывать до конца твит с фамилией Навального, я сделала так, что фамилия прозвучала. Я буду стараться делать это снова и снова. Даже не только произносить фамилию, но и рассказывать о расследованиях, о фактах коррупции, о тех проблемах, которыми реально живет наша страна.
— Я считаю, что человек рождается в этот мир, чтобы меняться. Чтобы жизнь стала некой школой, неким путем эволюционного развития. Конечно, в моей жизни было много всякой фигни. Но это было 15 лет назад. Я была молода, я веселилась, работала. Я не могу сказать, что мне за это стыдно, я не собираюсь за это каяться. Это был мой путь. Меня никто не может упрекнуть в том, что мне досталось что-то в наследство от отца, кроме его фамилии, что мне достались какие-то вышки «Газпрома». Даже мои враги признают, что я много и усердно работаю. Я с 20 лет работала каждый день, всегда была занята, всегда зарабатывала деньги и сейчас продолжаю это делать. Да, я работала в развлекательном сегменте, в шоу-бизнесе. Но это гораздо менее стыдное занятие, чем воровать государственные деньги, преследовать за инакомыслие и лишать людей свободы слова.
— По поводу истории, что ваш губернатор Евгений Куйвашев объявил конкурс на должность министров. Насколько я знаю, за 10 дней не поступило ни одной заявки. Это комично само по себе — стало понятно, что активные люди с высшим образованием, способные что-то делать, с гораздо большим удовольствием идут заниматься бизнесом, а не метят на такое «завидное» кресло. «Министр» — это же звучит очень серьезно. Но… Полномочия крайне ограничены, ответственность колоссальная, зарплата минимальная, а проблем, которые тебе могут за это прилететь — огромное количество. Идея-то отличная — мы открываем вам двери, объявляем конкурс на кресло министра. А дальше мы понимаем, что люди не верят власти, и, видимо, правильно делают. Любой инициативный, умный человек понимает, что проблем может быть гораздо больше, чем каких-то возможностей, кроме того, что у тебя на визитке будет написано «министр».
— Я думаю, что мой антирейтинг создался не благодаря программе «Дом-2», а благодаря той массовой пропаганде, которая происходит на телевидении. У Алексея Навального тоже очень высокий антирейтинг. Это не связано с тем, что он не участвовал в «Доме-2». Это связано с тем, что развернута широкая пропаганда. Я сама — журналист, и я знаю, как профессионально это делать. Обратите внимание, что во всех крупных изданиях, в массовой прессе, на телевидении каждый раз, когда говорится о Ксении Собчак, используются мои старые фотографии 10-летней давности. У меня уже и цвет волос другой, и семья, и ребенок. Я взрослый человек, который последние 10 лет занимается политической журналистикой. Не позавчера начала. 10 лет. За это время можно страну из руин построить. Но по-прежнему фотографии — тут я, простите, неглиже, тут с длинными волосами в корсете… Я это не скрываю, это все было, но сейчас оперировать фотографиями 10-летней давности… Обратите внимание: я работаю, у меня есть трудовая книжка, я главный редактор модного журнала, я занимаюсь журналистикой много лет… Но даже в сообщениях о том, что я выдвигаюсь — бесконечная ирония по поводу «светской львицы»… Очнитесь, друзья. Я занимаюсь семьей и работой. Я не считаю нужным оправдываться за то, что кто-то как-то меня называет или кем-то считает.
*