1
Долгое время наш город пребывал в колористической яме. Если летом его раскрашивала зелень листвы и травы, то зимой впечатление было удручающее: обшарпанные фасады домов, независимо от исходного цвета, кажущиеся серыми, грязный снег неприятно серого оттенка, люди в одежде серых тонов с сероватыми от отсутствия солнца лицами…
Фото Екатерины Каладжиди
Три года назад Первоуральск накрыла волна капитальных ремонтов, и по велению сердца главного архитектора города Константина Гартмана стены домов начали раскрашивать в яркие цвета — желтый, оранжевый, зеленый, красный, голубой, розовый, синий. Не всем жителям разноцветных домов эта затея пришлась по вкусу. Однако нельзя не отметить, что благодаря ярким краскам исторический центр Первоуральска стал смотреться более выигрышно, хотя некоторые цветовые сочетания и вызывают удивление.
Взгляд дилетанта — это всего-навсего эмоции на уровне «нравится-не нравится». Чтобы получить профессиональный взгляд на цветовую гамму Первоуральска, «Городские вести» обратились к модельеру Татьяне Ершовой.
Татьяна Ершова. Фото из архива редакции
— Как художник цвет Первоуральска я бы не назвала серым, я бы назвала его никаким. Это был забытый цвет. Его забыли назвать, — поделилась Татьяна. — Отсутствие цвета говорит о том, что город не живет. У него нет желаний, нет мышления, нет реакций. В последнее время дома в городе начали красить в разные цвета — и настроение стало меняться. Меня возмущали первые оттенки, но, когда появились другие, я поняла, что, скорее всего, есть какая-то стратегия, какой-то цветовой план. Поэтому я немного успокоилась и решила наблюдать. То, что город был никакого цвета, однозначно сказывалось на характере наших горожан. Когда цвета нет, но жизнь присутствует, от людей требуется очень высокий уровень сознания, чтобы жить. Первоуральцы жили на внутренних ресурсах, благодаря силе воли: жить — надо, утром — надо встать. Город никакого цвета формировал очень сильных, волевых людей, которые, несмотря ни на что, живут, а в выходные изо всех сил выезжают на природу. Разноцветье должно облегчить жизнь. В психологии цвет — первое, на что реагирует живой человек. Если он не реагируют, значит, он не живой. Администрация, очевидно, и рассчитывает, что, если в городе есть живые люди, цветные дома отразятся на психике. Если не отреагируют — все мертвые.
— Архитектор задает настроение квартала. В зависимости от того, когда построен район, определяется его настроение. Ситуация в стране, безусловно, влияла на выбор цвета домов. Поэтому у нас есть районы оранжевых домов, зеленых, серых. Какая ситуация в стране — такие и дома. Татьяна Ершова, модельер
По мнению Татьяны Ершовой, в районах с вновь окрашенными домами начнется переселение. Люди, самые живые и чувствительные к цвету, будут переезжать.
Из-за новых цветов должно измениться настроение не только у жителей покрашенных домов, но и тех, кто просто ходит мимо.
Фото Екатерины Каладжиди
— Для одних это будет плюсом, для других — минусом, но для многих появление цвета в городе будет проявлением жизни, — уверена Татьяна Ершова, — повезло тем детям, которые будут ходить мимо этих разноцветных домов. Правда, слово из трех букв на стенах теперь придется писать креативно. Раньше на сером фоне сочетание трех букв, написанных самым простым шрифтом, как-то украшало здание. Это был креатив. А теперь попробуй на голубом или зеленом доме кривые буковки написать. Нет, надо как-то интересно, витиевато. Будем ждать граффити.
Сине-голубые «одежки» приобрели послевоенные двухэтажки в районе Трубников-Володарского. Татьяна Ершова говорит, что «мерзляки» со временем покинут этот район, поскольку эти цвета создают ощущение прохлады. Однако если учесть, что построенные пленными немцами из шлакоблоков здания довольно теплые, возможно, прохладные оттенки не дадут обычного эффекта.
Фото Екатерины Каладжиди
Ощущения теплоты синий и голубой не дают, зато помогают мыслить, общаться, коммуницировать на высоком уровне.
Фото Екатерины Каладжиди
— Очень эмоциональные и вспыльчивые люди найдут в сине-голубых домах отдушину, — отмечает Татьяна Ершова, — даже фен-шуй говорит, что такие цвета настраиваю на высокую гармонию.
Татьяна Ершова признается, что от домов красно-розовых оттенков она в шоке. С ее точки зрения, красить дома в красный, розовый и цвет фуксии крайне нежелательно, а в фиолетовый — категорически нельзя.
Фото Екатерины Каладжиди
Но, с другой стороны, люди со стабильной психикой, воля которых сильно развита, воздействия багровых тонов не ощутят.
Фото Екатерины Каладжиди
— Люди прозрачные, черно-белые, в силах которых создавать бессмертные произведения, знают, что делать с негативным воздействием цвета, где какую картинку повесить, чтоб оттенок заиграл по-другому, — рассказывает Татьяна.
Зеленые дома подарят своим обитателям гармонию между физическим и психическим здоровьем, ведь не зря зеленый — это середина радуги. Этот цвет способен временно гармонизировать внутренние конфликты.
Фото Екатерины Каладжиди
А вот для образовательного учреждения, с точки зрения Татьяны Ершовой, зеленый — не лучший вариант. Школе больше подойдут цвета высокой классики — светлые оттенки слоновой кости, которые создают вибрации высоких абстракций.
Символами личной жизни являются красный и оранжевый. Причем оранжевый — это качество личной жизни.
Фото Екатерины Каладжиди
— Не случайно многие дома в нашем городе изначально были окрашены в оранжевый цвет. Это очень хорошо для жизни семейной. В оранжевых домах людям, нацеленным на семейную жизнь, находиться приятно.
Фото Екатерины Каладжиди
Причем оранжевый — это высокое качество семейной жизни: это не просто еда, а вкусная еда, это не просто тепло, а комфортное тепло, всегда все в доме есть, холодильник полон, все довольны, крыша на месте. Но, само собой, оранжевый — это просто символ, не надо красить все дома в один цвет, — улыбаясь, рекомендует Татьяна Ершова.
По большому счету, цвет обрел только исторический центр Первоуральска. В большей части районов по-прежнему преобладает серый.
— Серый — тень между черным и белым, светом и тьмой, — говорит Татьяна Ершова. — Если в свете есть вся сила, чтобы светить, во тьме есть весь потенциал, чтобы отдать свету, серый — недоцвет. Ему не хватает потенциала и не хватает света. Поэтому существуют серые кардиналы, серые люди, серые города — они вроде как есть, но их вроде как нет. Но этот вариант для кого-то нужен. Например, когда надо быть вне ситуации, в роли наблюдателя. Но в такой обстановке немножко пожить можно, а вечно — невозможно, поэтому люди часто возмущаются серостью домов.
Фото Екатерины Каладжиди
Но даже в «серых» районах есть свои радости, несмотря на постоянное пограничное состояние его жителей:
— Вот идут люди между серых домов на улице Береговая, поднимаются к себе, а там — шикарный вид из окна, — подчеркивает Татьяна Ершова.
Татьяна Ершова, модельер:
Фото из архива редакции
— Нам надо что-то делать не только с фасадами, но и с нашими интерьерами — и в офисах, и в учреждениях, они такие убогие. У нас в городе нет мероприятий, которые бы формировали дресс-код города. У нас есть ИКЦ и ДК ПНТЗ, в эти два учреждения мы оденемся по-разному, потому что мы одеваемся под обстановку. Но для разнообразия, для роста индивидуальности — этого маловато. В Первоуральске есть яркие люди, но они скрываются. Потому что за яркость у нас бьют. Куда, например, у нас можно надеть платье со шлейфом? Как в нем в туалет сходить? Это, конечно, крайний случай, но в целом в Первоуральске пока невозможно проявить свою индивидуальность.
ИКЦ диктует урбанистический стиль одежды — офисный наряд, минималистичный костюм. Если в ИКЦ какая-то руководительница или сотрудница долго будет ходить в каком-то ином, выдающемся, облике, то она трансформирует собой пространство.
Либо ей скажут: «Переоденься», либо она подаст пример, и кто-то начнет переодеваться. Когда таких переодевшихся станет много, они начнут вешать другие картины на стены, потом они поменяют мебель, перекрасят стены, потихонечку переделают все под себя. Здесь вопрос: чья воля сильнее — ИКЦ или людей, работающих в нем.
Про дресс-код ДК ПНТЗ говорить невозможно, пока идет ремонт интерьера. В здании на сегодняшний день присутствует эклектика эпох, и поэтому посетитель не всегда может сориентироваться.
*